Пожар Метрополии [= Пентагон должен быть разрушен! ] - Федор Березин

– Салют, Герман, – обыденно приветствует явившийся из ниоткуда – точнее, из телефонной мембраны – товарищ Сергей Шикарев. – Я, я, не сомневайся. Вот тебе для наглядности график голосовых гармоник. Сравни, если есть с чем.

И тут же по переносному кристаллическому экрану частокол амплитудных скачков.

«Господи! Как? Что? Каким образом выбрались из той заварухи?» – вот что хочется обрушить на неожиданного собеседника, но инициатива хитрая штука и перехватывается на лету.

– Потом, потом о романтике, Герман, – останавливает совсем не дрожащим от волнения голосом очень смахивающий сейчас на любимый им компьютер человек Сергей Шикарев. – Тебе не кажется, что процесс, происходящий вокруг тебя, может уже идти и без твоей помощи?

– Речь о городе Джэксон, как я разумею своими нетехническими мозгами? – спрашивает Минаков таким же роботизированным голосом без эмоций – хорошая штука – школа жизни.

– Вот именно, – кивает где-то в неизвестности Шикарев. – Насколько я знаю, таких подразделений, как ваше, не так уж много. Не дело их использовать для работы, которую могут выполнить дилетанты.

«Интересно, – анализирует про себя Минаков, – откуда у компьютерного гения такая уверенность? Вроде ничего особо серьезного мы совместно в Африке не творили. Подумаешь, выиграли одну битву и проворонили сражение в целом».

– Однако я, разумеется, мало сведущ в ваших военных делах, – читает мысли далекий, а может, кто знает, очень близкий пространственно собеседник. – Тут у меня припасен для тебя сюрприз.

«Еще интереснее», – фиксирует Герман.

– Здравия желаю, лейтенант! – внезапно басит из наушника новый голос. – Подать фазовый график, или так опознаешь?

– Епифаныч? То есть Потап Епифанович? – дыхание Германа Минакова неожиданно стопорится, ибо еще пара миллионов нейронов в мозгу единовременно и скопом выныривает из летаргии и строит голографическую картинку забытой реальности.

И вот теперь становится окончательно ясно, что эта реанимация древних мыслей посреди полумертвого, дрыгающего ножками города окончательно превращает его в декорацию. Нет, не для всех. Именно для тебя. Ибо если в деле столько старых призраков, тем паче в новом сочетании, то из этого следует, что очень скоро, может быть, даже с минуты на минуту, этот город для тебя исчезнет, ибо очнувшаяся таинственная старуха – госпожа судьба – внезапно провернула какую-то заевшую шестеренку и запустила свои часики с ускорением. И так оно, наверное, и есть, ибо…

– Ты готов, Герман Всеволодович? – спрашивает бывший начальник Потап Епифанович Драченко. И тут же, не дождавшись, да в общем-то и не ожидая простого и ненужного вопроса «К чему?», озвучивает продолжение:

– Ну тогда, лейтенант Минаков, получите сигнал инициации. Получите и распишитесь.

И тут же следует формула-пароль в печатном режиме: «Орки оседлали молнию».

Что-то внутри тебя замирает, ибо теперь уже предельно ясно: скорее всего, сравнительно с тем, что тебе предстоит, насыщенный болью и смертью город вокруг покажется скоро оазисом безопасности. Однако привычно срабатывает какая-то пружина внутри, и ты печатаешь на экране свой приговор – ответную фразу: «Меч империи готов к битве».

Он не был транспортом и не мог везти на борту десант. Так что, по идее, был неспособен произвести непосредственный захват панамского трофея. Однако откуда-нибудь из акватории порта Колон он бы сумел оказать огневую поддержку кому требуется, используя целых шесть сохранившихся на борту 406-миллиметровых орудий. Сейчас он находился в полутора тысячах километров от нужного места. Так что с точки зрения применения снарядов не мог ничего сделать, однако кто мешал ему приблизиться на нужную дистанцию? По прикидке окружающих стран, раз уж Лесная Бразилия решилась нарушить негласный договор с США и пересечь тяжелым кораблем десятую широту, кто мог помешать ему спуститься несколько южнее, вплотную к Панаме, дабы снова оказаться номинально ниже указанной границы? И даже если по неясным причинам линкор остановит свой бег здесь же, в центральной части Карибского моря, то все равно – есть ведь еще чрезвычайно дальнобойные крылатые ракеты. Любая из них способна атаковать стационарные цели в пределах региона; все государства, граничащие с морем, могут оказаться в зоне поражения. Так что, по мысли очень многих, рейд «Дон Кихота» никак не мог представляться безобидным морским круизом. В условиях впавшего в хаос северного гаранта безопасности плавание самого тяжелого в Южном полушарии корабля могло иметь только одно значение – демонстрацию силы. И кто знает, вполне вероятно, что не только демонстрацию. Ведь происходящий в Штатах сыр-бор дает уникальную возможность, под шумок и в брожении, провести одну, а то и две краткосрочных и победоносных войны. За что? Не считая застрявшего посреди Панамского перешейка атомного склада, хотя бы за остатки венесуэльской нефти. Да и мало ли за что? В среде долговременной придавленности агрессивных проявлений в Южной Америке накопилось достаточно много отложенных для такого случая вопросов.

Следовательно, проникновение в Карибское море славного старого динозавра «Дон Кихота» вызвало в военных кругах и правительствах нескольких стран вовсе не радостное оживление.

Что есть судьба подводника в берегах теплого Карибского моря? Для какого-нибудь гринго из Северо-американских Штатов – торможение карьеры, скука, вечная зависть к сокурсникам, штурмующим полярные льды, тайное, неумеренное потребление виски в выходные, и в конце концов списание на совсем тихую штабную должность где-нибудь в городке Корпус-Кристи. Да вообще, о чем речь? Не может у гринго, владеющего профессией подводника, жизнь пройти в пределах Антильской гряды. Не может, и все. Прямо-таки по законам природы. Разве что там, в смутной неустроенности будущего, когда топливный кризис окончательно перетянет горло и заставит сжать шагреневой кожей империалистические замашки? А пока, что есть Карибская лужа для американских атомных субмарин? Запасной выход из Мексиканского залива? Где там развернуться, порезвиться вволю лодкам-охотникам? Где спрятать толстые, откормленные долларами тела субмаринам-ракетоносцам? Негде. Да и нет смысла. Их ждут широкие просторы воды, щедро разлитые по шарику третьей от Солнца планеты.

Однако что есть Карибы для подводника южноамериканской страны Венесуэлы? Да, в принципе, почти все. Разве что иногда, на особо хитромудрых учениях, бросок на юг до экватора. В отместку за то, что родное государство почему-то не смогло в свое время дотянуться до него по суше. Венесуэльскому подводнику не сорят голову ночные кошмары о нырках под паковые льды, не слепят глаза мечты о кругосветках без всплытия на поверхность. Такое для него немыслимо, сравнимо с полетом к альфе Центавра. Хотя, теоретически, почему бы не сотворить кругосветку? Лодки хоть и не атомные, но уж явно лучше, чем у немецких асов прошлого века. А ведь те доходили под шноркелем до Японии. Однако роли в окружающем мире давно распределены. Если вы третъестепенный участник событий на шарике, не тужьте бицепсы зазря. Сосредоточьтесь на положительных факторах. Они ведь есть.